— У нас не принято задавать такие вопросы.
— Да-да... Я понимаю. Но драться тебе приходилось много раз, что-то требовать от других и заставлять их делать то, что ты хочешь. Ведь так?
— Так. Но никому другому я бы и этого не сказал. Откровенничать ни с кем нельзя, особенно в таких местах. Здесь у стен, у шконок, у табуреток есть уши. А мне хватает того срока, который уже висит на шее.
- Ты прав. Я спросил потому, что именно ты мог бы стать моим помощником, моей правой рукой. Именно для таких дел.
Вольф хмыкнул:
— Интересно. Вас называют политиками, нас — уголовниками. А как будут звать, если мы станем заодно?
— Неважно. Важен результат. А тебя наверняка будут бояться и остерегутся обманывать наше движение.
— Это точно. К тому же у меня есть опыт возврата украденного.
— Да? — в маленьких глазках вспыхнул интерес. — А... Конечно, чисто теоретически... Ты бы мог взяться за то дело, о котором я рассказал? Ну, вообще, это возможно?
Вольф встал:
— Не уважаю пустой базар. А вообще в жизни все возможно. Обычно я выполняю такую работу за двадцать процентов с возвращенной суммы...
— Но речь идет об идейной борьбе...
— ...И исключений из этого правила делать не собираюсь. Я ведь не политик. А за сгущенку спасибо. Она напомнила мне вкус детства.
Последнюю фразу Вольф произнес совсем другим тоном. Потом наклонился к уху дяди Иоганна и прошептал:
— К тому же я собираюсь уйти в побег. Так что вряд ли мы можем строить планы на отдаленное будущее.
На улице падал первый снежок — легкий и пушистый. Вольф задрал голову к нему и завороженно замер. К нему подбежал Шнитман.
— Это правда, что тебя хотели убить? Какой ужас! Наверное, это из-за меня...
— Не исключено, — ответил Расписной. — А как ты узнал?
— Да все говорят...
— Ладно, замяли. Ты лучше вот что, наш разговор про деньги помнишь?
Яков Семенович кивнул:
— Конечно, разве я неблагодарный человек? Разве я забуду, чем тебе обязан?
— Тогда слушай...
* * *
Через день ремонтная бригада стала перекладывать канализационные трубы. Волосюк был в ней газорезчиком и по вечерам в курилке рассказывал приглушенным шепотом:
— Широченный коридор, прямо за забор выходит, в озеро. Там, правда, решетка поперек стоит. Это после того, как десять лет назад трое ушли, до сих пор ищут.
Предыдущая страница
