Но вызов принят не был. Толпа начала молча расходиться. Головко остался лежать на полу. Он не был никому нужен. Заступались не за него — выступали против Вольфа.
Волк подошел к Шнитману. Тот уже встал на ноги и платком оттирал перепачканное лицо. Кровотечение прекратилось.
— Ну как, нос дышит?
— Дышит вроде. Спасибо, Володенька, он бы меня и вправду насмерть забил.
— А с чего вы завелись?
— Не знаю. Ни с того ни с сего. Подошел и ударил. Меня никто никогда не бил! Я его... Я... Шнитман осекся.
— Слушай, а тут Перепела знают?
— Вряд ли.
— А... А как же тогда?
Он растерялся и даже стал ниже ростом. Но через минуту снова распрямился.
— Как ты его уделал! Раз — и все! Я и не заметил — а он уже подыхает! Где это ты так научился, неужели в тюрьме?
— А то где же? — ответил Вольф. — Тюрьма — школа жизни.
— Я тебе заплачу, — лихорадочно зашептал Шнитман. — Охраняй меня, Володенька, охраняй... А этого гада кончить надо, чтоб все узнали... Соглашайся, Володя, мне теперь надеяться не на кого! Деньги везде нужны...
Вольф усмехнулся:
— Странный ты человек, Яков Семенович. Деньги, деньги... Неужели еще не понял, что в тюрьме это не главное? Здесь здоровье нужно да везение. Фарт — по-нашему. За деньги их не купишь... И потом, мы в особорежимной зоне, тут деньги не ходят. У тебя они есть?
— Сейчас и вправду нет, отобрали. Но потом-то подгонят... Или на воле, рассчитаюсь.
— Через двенадцать лет?
— Ну хочешь, скажи адрес — в Москве или где угодно, и туда каждый месяц будут бабки носить. Пока. Попомнишь мое слово — скоро на волю выйдем. Амнистия или указ какой — не знаю, но выйдем. Я тебя и там не забуду.
— Это пустой базар, Яков. Здесь расклады одни, на воле другие. Там пути-дорожки обычно расходятся.
— Нет, я коммерсант, я все рассчитал. Ты надежный и опытный человек. Скоро такие будут в большой цене.
— Когда «скоро»?
— Очень скоро. Начнется другая жизнь, у людей появятся большие деньги, им понадобятся охранники, телохранители, специалисты для всяких деликатных дел...
Вольф усмехнулся:
— Ладно, я за тебя подписку брошу(1). Но убивать никого не буду, выбрось это из головы. И постарайся не заводить врагов. Потому что я тут долго не задержусь.
— Что?!
— Ничего. Я пошутил. А может, и не пошутил. Но меня в любой момент могут выдернуть на этап: за побег ведь положено добавить срок.
Предыдущая страница
