В подъезде пахло покоем и достатком, на подоконниках стояли горшки с цветами, яркие лампочки не оставляли места вечерним полутеням. Волк пешком взбежал на четвертый этаж, осмотрелся и дважды позвонил в нужную квартиру.
Дверь обита красивой бордовой кожей, латунные головки гвоздей гармонируют с латунным номером и латунным ободком «глазка». Глухой звук звонка наводит на мысль, что дверь двойная. Значит, сразу воспользоваться «глазком» нельзя.
– Кто? – раздался знакомый голос,
– Волк из Рохи Сафед.
– Ты один? – голос казался напряженным,
– Один.
Было слышно, как распахнулась внутренняя дверь, потом наступила пауза: незваного гостя рассматривали в искажающий окуляр «глазка». Раздался щелчок, лязгнули запоры. Стальная дверь тяжело приоткрылась. Серж мгновенно окинул взглядом площадку и лишь затем посмотрел на Волка.
– Как ты меня нашел?
Лицо старого товарища не выражало ни радости, ни удивления, черты его застыли, будто покрытые тонкой корочкой льда. И голос тоже дышал холодом. Он был в костюме и правую руку держал под полой пиджака. Волк понял, что первый щелчок был звуком пистолетного предохранителя.
– Мама дала адресок.
Серж криво улыбнулся и вынул руку.
– Ну, заходи. Только, знаешь, я спешу.
– Жаль. Я думал – угостишь старого друга, вспомним Рохи Сафед, Африку...
– Надо бы. Но в другой раз – сейчас у меня важные дела...
Волк прошел в комнату, не раздеваясь сел на кожаный диван, осмотрелся. Квартира сына явно отражала вкус его родителей. И немалые материальные возможности.
– Следующего раза не будет.
– Почему?
– Потому что тебя убьют. Заберут камни и убьют. И тебя, и Гаврилова, и Арчила. Асташин приказал.
Холодное лицо Сержа на миг исказилось.
– Ах суки! Я нутром чувствовал подлянку...
Правая рука вновь метнулась к поясу.
– А ты кто?! Из ихних? Или из мусорских? Если твои здесь, то ты ведь меня знаешь!
– И ты меня знаешь. Хера пугать друг друга? Если бы тебя брать хотели – лежал бы уже в браслетах с расквашенной мордой. Один я.
– Тогда почему пришел? Прознают – выгонят, а то и под трибунал отдадут...
– Не знаю. Пришел, и все. Наверно, не хотел, чтобы тебя в яму закопали.
Серж секунду помолчал, потом ледяная корка растаяла, лицо ожило, он перевел дух.
Предыдущая страница
