– Ты соображаешь, что говоришь?! – окончательно разъярился Троепольский. – Да плевать мне на твоего Душителя и то, что он делает! Мы выполняем работу государственной важности, а ты бросаешь ее и гонишься за милицейским объектом! И этим оправдываешься!
– Извините, товарищ полковник! – На этот раз тон Волка был твердым и холодным. Такой же, как и взгляд, упершийся прямо в выпученные, с красными прожилками, глаза начальника. – Тут не в чем оправдываться. Если бы мне сто раз пришлось выбирать между жизнью мальчика и какой-то бредовой рукописью, я бы сто раз выбрал мальчика! И любой нормальный сотрудник, любой человек с совестью поступил бы именно так!
– Ты хочешь сказать... Ну ладно!
Полковник внезапно успокоился и за уголок поднял лежащий перед ним лист бумаги, исписанный почерком Волка.
– Это что?
– Мой рапорт о предстоящем контакте с иностранцем. Как положено...
– Но ведь этот Урбано Маркони – твой родственник! Разве положено сотруднику нашей службы иметь родственниками иностранцев?
Волк тяжело вздохнул. Боевой дух угас – крыть было нечем.
– Что тут поделаешь... Он отец моей жены, и он на неделю приезжает в Москву.
– Кажется, я знаю, что тут надо поделать! – многозначительно сообщил Троепольский. – Можешь идти!
Хотя никаких уточнений не последовало, смысл обещания-угрозы был совершенно ясен.
– Он меня уволит, – подавленно сказал Волк ожидавшему в коридоре Лазаренко.
– Хрен ему! – капитан находился в гораздо лучшем настроении, чем пятнадцать минут назад. – Во-первых, оказалось, что ты блестяще нейтрализовал Черепаху! Ее увезли в больницу с сердечным приступом, рукопись в сумке залило молоком, ничего не разберешь, наши даже не стали ее изымать! Все чисто!
Волк поморщился.
– А во-вторых, милицейский генерал написал нашему благодарность за Душителя и попросил тебя поощрить!
Старший группы обнял младшего наблюдателя за плечи и доверительно прошептал:
– Хотя изувечил ты его основательно – три часа без сознания! – И обычным голосом спросил: – А чего ты такой хмурый? Не рад, что ли?
– Не знаю. Ведь все это я сделал еще вчера. Чего сегодня радоваться? И потом, старуху жалко...
– Жалко?! – изумился Лазаренко. – Ну ты даешь! * * * Серж жил в элитном кооперативном доме из желтоватого кирпича. Волк внимательно осмотрел клавиатуру кодового замка, острый глаз без труда нашел три клавиши, потертые больше других.
Предыдущая страница
