Три дня особая рота не вылезала из пьянства и самоволок. На четвертый всех отрезвил объявленный перед строем приговор военного трибунала: за неуставные отношения сержант Шмелев осужден на пять лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима.
Потом Чучканов уехал учиться в академию и забрал жену, для Волка окружающий мир мгновенно потускнел и обесцветился. Когда до дембеля оставалось полгода, он подал рапорт на поступление в Высшую школу КГБ СССР.
Кадровики разных уровней, читая справку-объективку, вшитую первым листом в личное дело немца с измененной фамилией, настороженно морщились и привычно готовились его отфутболить. Но два ордена, выполнение особо важного задания правительства, а главное, справка о контакте с Грибачевым, заставляли их озадаченно чесать затылки и нести досье начальству. Начальство обращалось за разъяснениями к вышестоящему руководству, вышестоящее истребовало материалы к себе, и история повторялась. Так личное дело Вольфа-Волкова добралось до высших уровней госбезопасности, и наконец сам председатель наложил решающую резолюцию: «Зачислить в кадры с использованием исключительно внутри страны». Часть третья. ПО ЛИНИИ КОНТРРАЗВЕДКИ Глава 1. Для посвященных нет тайн
На станции «Площадь Революции» было многолюдно, но отходящие один за другим поезда и бесконечные ленты эскалаторов справлялись с напряженными пассажирскими потоками, не давая обычному оживлению перейти в неуправляемую давку разворошенного муравейника.
– Встречи с агентурой здесь можно проводить только утром и вечером, днем это затруднительно, а в часы пик совершенно невозможно...
Практическое занятие «Оперативно-тактические возможности систем метрополитена» вел майор Синицкий. С ним были три слушателя – из курса оперативной психологии Волк знал, что таков предел группы, не привлекающей постороннего внимания. И преподаватель и ученики одеты в форму сотрудников метрополитена. Это еще одна хитрость: униформа обезличивает, во многих ситуациях служит своеобразным пропуском, в то же время позволяя сохранить анонимность.
– А сейчас включите рации!
Странно. В тридцати метрах под землей радиосвязи нет и быть не может. Но приказы не обсуждаются. Волк щелкает тумблером в кармане, и тут же ушную телефонную гарнитуру наполняет знакомый фон эфира.
Предыдущая страница
