сквозь скользкий пластик ухватил ее за шею, осторожно развернул пакет и намертво зажал наполненное черной ненавистью и смертельным ядом существо чуть пониже головы. Жесткое кольцо из большого и указательного пальцев сжимало холодное упругое тело, как боевой нож при прямом хвате. Но вместо клинка из кулака торчала отвратительная голова со злыми беспощадными глазами и приоткрытым щелеобразным ртом, то и дело выстреливающим в невидимую мишень длинный раздвоенный язык. Бешено забился серый, чернеющий к острому концу хвост, и Вольф поспешно перехватил его другой рукой: стоило гадине найти опору – и она вмиг вырвет голову и нанесет смертельный удар.
– Чо ты делаешь? – тоном ниже спросил Енот. – Гля, чо он делает?..
Осторожно повернувшись, Вольф медленно пошел к выходу. Неосведомленному зрителю могло показаться, что он растягивает перед собой обычный атрибут разведчика – нейлоновый шнур, которым можно защищаться от ударов, делать захваты, связывать или душить врага. Только этот шнур бился, выгибался волнами и неистово рвался из рук.
«Старики» по-прежнему перегораживали проход, но по мере приближения Вольфа боевой пыл их явно угасал.
– Кончай, убери змею! – напряженно сказал Шмель и попятился.
Вольф подошел вплотную.
– Убери, хуже будет! – выругался Киря. – Ну-ка, Дрын, дай ремень...
Вольф поднял руки на уровень лица, по-звериному оскалился и вдруг, неожиданно для всех, а может, и для самого себя, впился зубами в темно-серое туловище. Чешуйчатая кожа упруго пружинила, но мощные челюсти сомкнулись, словно кусачки для колючей проволоки, тепловатыми струйками брызнула кровь, и острые зубы выхватили кусок змеиного бока.
– Тьфу! – мотнув головой, Вольф плюнул. Черный сгусток гадючей крови разбрызгался уродливыми кляксами на голой груди Кири, а сочащийся серо-черный шматок шлепнулся Шмелю в лицо, испачкав щеку. Тело гадюки конвульсивно забилось, острый хвост вырвался из вспотевшей ладони, и, чтобы не дать ему найти опору, Вольф принялся отчаянно размахивать рукой.
Отвратительный хлыст, извиваясь в воздухе, мотался из стороны в сторону, задев по шее Шмеля и хлестко перетянув Дрына поперек лица. Это стало последней каплей, переполнившей чашу.
С нечленораздельным криком Дрын, чуть не сбив с ног Картоху, бросился назад, отчаянно матерясь, рванулись к двери Шмель и Киря, за ними в панике побежали остальные.
Предыдущая страница Следующая страница