Помолчав, Шаров задумчиво добавляет:
– Впрочем, думать, что вы можете это, – одно, а реально сделать – совсем другое... Поэтому меня поднятые руки не очень-то убеждают. И те, кто их поднял, – имейте в виду мои слова... Перекур!
Когда-то давно Вольф завидовал Еремину, которого научили полезным для мужчины боевым премудростям: прыгать с парашютом, стрелять на ходу с бронетранспортера, убивать голыми руками... Так казалось: взяли и научили.
Но когда инструктор по специальному курсу рукопашного боя лейтенант Пригоров дал ему в руки обычный штык-нож и поставил в восьми метрах от деревянного человеческого силуэта, стало ясно: никто никого не учит, да и не может научить. Показать – да! Лейтенант метал штык и рукояткой вперед, и вперед клинком – в девяти случаях из десяти оружие втыкалось в цель. Никаких секретов в этом деле не было – как сказал сам Пригоров, надо бросить три тысячи раз, и все получится. А если бросить пять тысяч раз – научишься попадать в любую точку мишени, на выбор. А уж если десять тысяч – станешь мастером.
Лейтенант показал и перешел к другому бойцу, а Вольф вертел грубый, совершенно неприкладистый нож и понимал, что научиться метать придется ему самому и Пригоров в этом деле не помощник.
Еще большее отчаяние вызывала саперная лопатка. Инструктор показал им, где надо просверлить отверстие – в одной трети от конца рукоятки. Туда просунули отрезок крепкого шнура, надежно завязали концы – на этом превращение землеройного инструмента в оружие завершилось.
– Когда обучитесь, заточите края, как бритву, – сказал лейтенант, поигрывая висящей на запястье лопатой, словно шашкой на темляке. – Раньше не надо – покалечитесь.
А теперь смотрите...
Он колол манекен, рубил его ударами сверху, сбоку и снизу, потом метнул лопату с десятка шагов, и та послушно воткнулась в иссеченную поверхность мишени.
И снова Вольф остался с инструментом один на один. «Ничему нельзя научить, но всему можно научиться», – вспомнил он вычитанную невесть где мудрость, прикинул, где находится центр тяжести, и принялся поудобней устраивать лопату в ладони.
И в грохочущий проем самолетного люка надо было шагнуть самому – никакой инструктор не преодолеет твой страх, разве что даст пинка, когда ты раскорячишься в светлом овале, намертво вцепившись в обшивку.
Предыдущая страница
