– Да он еще и криво бьет, – сказал Вольф. Ладони у него вспотели, сердце колотилось. – За него и рубль заплатить жалко.
– Конечно! – поддержал его Погодин. – Не знаю, как забор пробивает, а меня точно чуть не убило! К тому же пока он бахнет, нам уже бошки оторвут!
– Чего ж ты его хвалил?
– Это не я, я только за Толяном повторял... Это он пистоль расхваливал...
– Вот пусть и забирает. Неси это говно обратно.
– Завтра отнесу, сейчас Мороза все равно нету. Только ты его до завтра забери – дома родители, куда я его дену?
– А я куда?
– Да в общем коридоре спрячешь или в кладовке. Кто там его увидит!
– Ну ладно...
Вольф сунул самопал под рубашку, за брючный ремень, прижал локтем, чтоб не вываливался. Они вышли из развалин и сразу наткнулись на пацанов из соседних домов.
– Здорово, Немец! – крикнул Лешка Сонин.
– Здорово...
Когда кличку произносили без злобы или издевки, Вольф не реагировал. Иначе пришлось бы передраться со всеми.
– Это вы стреляли? – пацаны подошли ближе. – Из чего?
– Конечно мы, – гордо отозвался Погодин. – Вот, смотри?
Он задрал Володину рубашку, тот быстро опустил ее на место, но пацаны успели увидеть черное дерево и блестящую медную трубку.
– Покажи, Вовка, – попросил Сонин, но тот как глухонемой быстро прошел мимо.
– Зачем сказал? – зло спросил он Погодина, когда они отошли на несколько десятков метров
– А чего? Для понта! Больше уважать будут...
– Чем меньше понтов. тем лучше! – отрезал Вольф и, не прощаясь, пошел домой
Самопал Володя решил отдать на хранение Витьке Розенблиту – он жил вдвоем с матерью, которая не совала нос ни в дела сына, ни в углы своей квартиры
Но когда он зашел в длинный обшарпанный коридор, то понял, что сейчас неудачное время для исполнения задуманного пахло горелым, а на кухне бушевал скандал.
– Ты, жидовская морда, я тебе сколько говорила мою конфорку не занимать! – истошно орала тетя Надя Караваева. У нее было иссушенное злое лицо неудачницы. – Знаю я ваши штучки! Когда проводка перегорела, ты трешку пожалела! Все сдали, а ты на чужом горбу в рай проехала!
– Я сдала еще раньше тебя! – кричала в ответ Фаина Григорьевна, но не так громко и зло, что сразу выказывало: характера победить Караваеву ей не хватит. Фаина Григорьевна была полной женщиной с глазами жующей коровы.
Предыдущая страница
